«Кусты орешника вдруг раздвинулись, и на поляну вышло странное существо. Короткие, немного согнутые ноги его поддерживали сильное длинное туловище, огромные челюсти выдавались вперед, как у обезьяны, а маленькие глаза, глубоко спрятанные под нависшими бровями, блестели настороженно и сердито.
Но это была не обезьяна; сутулая фигура крепко стояла на ногах, а длинные, ниже колен, руки не опирались на землю по-обезьянему. В одной руке странное существо держало камень с грубо заостренным краем, в другой - тяжелую дубину.
Озираясь и останавливаясь на каждом шагу, существо сделало несколько осторожных шагов в сторону дуба. Оно глубоко втягивало воздух широкими ноздрями плоского носа, стараясь уловить запахи, которые бы предупредили его об опасности. Но неподвижный воздух ничего не сказал ему. Существо сердито оскалилось, оглянулось и издало приглушенный, отдаленно напоминающий членораздельные звуки, крик. Тотчас же кусты орешника зашевелились снова: такие же сутулые мохнатые фигуры молча скользнули в густой траве и сбились вокруг своего предводителя в тесную кучу.
Их было около пяти десятков, мужчин и женщин, некоторые матери несли на руках малышей, более взрослые дети сами бежали с ними рядом и, видимо, чем-то сильно напуганные, жались к матерям на бегу. На всех этих существах не было и признаков одежды, мужчины и женщины были одинаково мохнаты. Только у одного мужчины в шапке путаных коротких волос блестела седина.
По всему было видно, люди спасались от какой-то опасности, но теперь, потеряв надежду избежать ее, решились встретиться с врагом лицом к лицу.
Лес, простиравшийся на сотни километров, не имел ни скал, ни возвышенностей, на которых удобно было бы принять бой. Нельзя было спастись и на деревьях: враг, преследовавший их, умел выжидать, пока истощенные жертвы сами свалятся ему в пасть. Обезьянолюди — первые люди на Земле — понимали это. Они остановились и ждали. Здесь, на поляне под дубом, встретить врага лицом к лицу и дать ему отпор было легче, чем в зарослях. Страшный саблезубый тигр преследовал бродячую орду. И не один уже раз, притаившись где-то рядом, выхватывал то женщину, то ребенка, а вчера унес молодого сильного мужчину. Орда должна была погибнуть целиком или принять бой.
Вождь орды, вышедший на поляну, продолжал распоряжаться. Еще несколько странных лающих звуков, и все дети и матери собрались у старого дуба. Мужчины и некоторые женщины образовали вокруг них кольцо: в руках они держали заостренные камни и дубины. Один, самый коренастый и сильный мужчина опустил на землю огромный грубо обколотый камень. Он все время носил его с собой. Удобно положив камень на землю, чтобы можно было сразу нагнуться и схватить его, мужчина глубоко вздохнул и пошевелил широкими мохнатыми плечами. Казалось удивительным — как мог человек долго нести на себе такую тяжесть. Это был настоящий великан по сравнению с остальными: темные полосы, покрывавшие его тело, были длиннее и гуще, чем у других людей, а на груди и плечах они свисали длинными прядями, точно грива. Глаза совсем прятались под мохнатыми бровями и блестели оттуда по-звериному».
// С. Радзиевская. Рам и Гау: древнейшие люди и завоевание огня: повесть.

«Жизнь, которую чунги вели в лесу, была сравнительно легкой и беззаботной. Было тепло, да и пища была в изобилии: плоды на деревьях, сладкие коренья и луковицы, которые они выкапывали все искуснее, сочные побеги и молочная сердцевина многих кустов.
Но давно уже привыкнув к мясу, они очень радовались, когда им случалось убить какое-нибудь животное. Особенно если этим животным был большой, сильный хищник; тогда они собирались вокруг него и, прежде чем съесть, ритмически прыгали и вскрикивали, выражая этим свое удовольствие по поводу того, что избавились от опасного хищника. Но с таким же удовольствием они ели та-ма и других мелких зверьков, совсем беззащитных и умеющих только ползать. А яйца и детеныши кри-ри были любимым лакомством маленьких чунгов, которые и без того любили лазать по деревьям.
Итак, чунги бродили по лесу, не оставаясь подолгу на одном месте и делая себе только временные логовища из травы и листьев. Лишь когда рождался новый детеныш или бывал ранен хищником взрослый чунг, которому нужно было лежать, пока он не выздоровеет, они задерживались на одном месте подольше.
Тем временем ладони и пальцы на задних лапах становились у них все грубее и теряли ловкость. Чунги почти не пользовались ими для хватания, а только для ходьбы и все делали руками: рвали ими плоды, разламывали скорлупки, устраивали себе логовища, ломали ветки и обламывали им верхушки, чтобы их можно было бросать в опасных зверей; очищали стебли, выкапывали сладкие коренья и луковицы. При этом им нужно было крепко стискивать ветки и камни и с еще большей силой ударять нападающих зверей, если они хотят остаться в живых и есть мясо. От всего этого они становились все более ловкими и находчивыми, все более ловко и умело нападали и защищались от больших, сильных зверей».
// Ангелов Д. Когда человека не было: роман.